От ЛТ
К Роман Ищущий  
Дата 31.12.2001 21:08:10
Рубрики Прочее;

Re: Священный Синод...

 
 
...Прогрессисты вели  игру  на  самом  высшем  уровне.  Почти  никто  из сотрудников, рассаживающихся в зале, не знал, что речь  пойдет  о  продаже леса. Правда, в повестке дня значилось одним из пунктов:  "Продажа  земли, принадлежащей колледжу", но пункт этот стоял во всех  повестках,  и  никто его не обсуждал. Кроме того, пункт первый гласил:  "Вопросы,  связанные  с Брэгдонским лесом". Кэрри  сразу  приступил  к  вышеуказанным  вопросам  и зачитал несколько писем. Одно было из Общества Охраны  Памятников,  и,  на свою беду, содержало сразу две претензии. Было бы умнее ограничиться  тем, что стена, окружающая лес, давно нуждается  в  починке.  Правда,  и  здесь строгий тон не понравился присутствующим. Когда же речь пошла о том, чтобы колледж пустил в лес археологов для обследования источника — многие просто обиделись. Я не хотел бы подозревать проректора в  намеренных  искажениях, но Кэрри, читая письмо, не  скрыл  его  неточностей  и  недочетов.  Другое письмо было от парапсихологов, тоже стремившихся в лес, где  "происходили, судя по слухам, странные явления", а третье — от  студии,  которая  хотела снять фильм уже про самих парапсихологов. Всем трем заседание отказало.
 
 
Потом поднялся лорд Фиверстоун. Он  полностью  согласился  с  мнением колледжа об этих наглых письмах,  но  напомнил,  что  стена  действительно оставляет желать лучшего. Многим (но не Стэддоку) показалось,  что  кто-то поставит, наконец, на место Кэрри и его шайку; это было  приятно.  Тут  же вскочил казначей, Джеймс Бэзби,  и  горячо  поддержал  лорда  Фиверстоуна. «Оставляет желать лучшего»  -  это  мягко  сказано,  стена  в  безобразном состоянии. Чинить ее поздно, выход один: построить новую. Когда из него  с немалым  трудом  выжали,  сколько  это  может  стоить,  все  ахнули.  Лорд Фиверстоун холодно осведомился, предлагает ли уважаемый коллега  пойти  на такие издержки. Бэзби (бывший священник с большой черной бородой) ответил, что он ничего не предлагает, поскольку вопрос этот можно обсуждать лишь  в тесной  связи  с  теми  финансовыми  соображениями,  которые  он   изложит впоследствии. Понемногу в дебаты стали втягиваться чужаки  и  реакционеры. Они  не  верили,  что  ничего  сделать  нельзя;  и  прогрессисты  дали  им поговорить минут десять.  Потом  снова  показалось,  что  лорд  Фиверстоун играет на руку реакционерам, ибо он спросил, неужели руководство  колледжа видит только два выхода: строить новую ограду  или  допустить,  чтобы  лес стал открытым для всех. Он требовал ответа; и казначей, немного  помедлив, изрек, что  третий  выход  -  обнести  лес  колючей  проволокой.  Поднялся страшный шум, из которого вырывались слова каноника Джоэла: «Лучше  просто все вырубить!..» Вопрос отложили до следующего заседания.
 
 
Второй пункт был совершенно непонятен. Кэрри читал переписку колледжа с Общеуниверситетским  Советом  по  поводу  "предполагаемого  включения  в состав  университета  некоторых  научных  учреждений".   Получалось,   что университет уже все решил и без них. Что именно он решил, почти  никто  не понял, хотя часто повторялось сочетание ГНИИЛИ. Те же, кто  понял,  смутно ощущали, что переезд института имеет какое-то отношение к Брэктону.
 
 
Уже к концу этого пункта многие  начали  подумывать  о  еде.  Однако, пункт третий вызвал оживление, ибо назывался он  "ставки  младших  научных сотрудников". Я не буду говорить о том, сколько они получали; но этого  им едва хватало, хотя жили они в самом колледже. Стэддок  недавно  был  в  их числе и очень им сочувствовал. Он понимал их скорбные взгляды  -  прибавка означала для них новый костюм, мясо на обед и возможность  купить  уже  не одну пятую, а половину необходимых книг. Они жадно  уставились  на  Бэзби, когда он встал, чтобы осветить положение. Как  выяснилось,  он  знал,  что никто не сомневается в его благих намерениях, но,  по  долгу  службы,  был вынужден сказать, что речь снова идет о непосильных  расходах.  Однако,  и этот вопрос можно будет обсуждать лишь в  свете  соображений,  которые  он изложит ниже. У всех уже болела голова, всем хотелось есть и курить.
 
Ко времени перерыва младшие сотрудники твердо верили, что эта чертова стена мешает им получить прибавку. В таком же настроении они  вернулись  в зал, и Бэзби доложил о состоянии финансов. Было очень  жарко,  говорил  он очень нудно, зубы его то и дело сверкали над черной бородой; денежные дела вообще нелегко понять, а те, кому это легко, не работают в  университетах. Всем было  ясно,  что  денег  совершенно  нет,  а  самые  неопытные  стали подумывать уже не о стене и прибавке, а о том, что колледж скоро  закроют. Не греша против истины, Бэзби сказал, что положение  чрезвычайно  тяжелое. Те, кто постарше, слышали это раз двадцать за  свою  жизнь  и  не  слишком впечатлились. В учреждениях, особенно научных, очень трудно сводить  концы с концами.
 
 
В следующий перерыв Стэддок позвонил домой, что не придет обедать.
 
Часам к шести все вопросы свелись к  одной  точке:  к  продаже  леса. Назывался он, конечно, не лесом, а «участком, окрашенным в розовый цвет на плане, который (план, а не участок, конечно) я сейчас пущу вокруг  стола». Бэзби честно признался,  что  в  участок  входит  часть  леса;  и  впрямь, колледжу  оставалась  полоска  футов  в  шестнадцать  шириной.  План   был маленький, не совсем точный — так, общий  набросок.  В  ответ  на  вопросы Бэзби сообщил, что источник, к несчастью — или к  счастью  -  окажется  на территории института. Конечно,  сотрудникам  колледжа  будет  гарантирован свободный доступ к нему, что же  до  охраны,  то  институт  сумеет  о  ней позаботиться. Никаких советов Бэзби не давал, только  назвал  предложенную сумму. После этого заседание пошло бойко. Выгоды, как спелые плоды, падали к ногам. Решалась проблема ограды; младшим прибавляли  жалованье;  колледж вообще мог свести концы с концами, и  даже  более  того.  Как  выяснилось, других подходящих мест в городе нет, и, в случае отказа, институт переедет в Кембридж.
 
 
Несколько твердолобых, для которых лес очень много значил,  долго  не могли толком понять, что происходит. Когда они  поняли,  положение  у  них было невыгодное.  Получалось,  что  они  спят  и  видят,  как  бы  обнести Брэгдонский лес колючей проволокой. Наконец, поднялся полуслепой  и  почти плачущий  Джоэл.  Стоял  оживленный  шум.  Многие  обернулись  -   кто   с любопытством,  а  кто  и  с  восхищением  -  чтобы  посмотреть  на  тонкое младенческое лицо и легкие волосы, белевшие в полумраке.  Но  слышали  его только те, кто сидел рядом с ним. Лорд Фиверстоун вскочил, взмахнул  рукой и, глядя прямо на старика, громко произнес:
 
- Если каноник Джоэл непременно хочет, чтобы мы не узнали его мнения, я думаю, ему лучше помолчать.
 
 
Джоэл хорошо помнил времена, когда  старость  уважали.  С  минуту  он постоял — многим показалось, что он ответит — но каноник только беспомощно развел руками и медленно опустился в кресло.