От Трудник
К All  
Дата 01.01.2002 03:02:14
Рубрики Прочее;

"Что происходит сейчас в Троице-Сергиевой Лавре"

Отзывы православных о событиях в Лавре:
 
————————————————————————————————-
 
 
Написать это письмо подвигнула меня сердечная боль за все, что происходит сейчас в Троице-Сергиевой Лавре.
 
 
Действительно, сейчас (пожалуй, впервые столь масштабно в истории монастыря) идет реставрация храмов обители, буквально заново отстроена колокольня, всюду — ремонт и восстановление. Но если посмотреть глубже, Лавра теряет свой уникальный внутренний облик — ту удивительно тонкую взаимосвязь прошлого и настоящего, которая была ей присуща всегда (на протяжении последних сорока лет — уж точно!).
 
 
Что же происходит сейчас?
 
 
Еще около трех лет назад начали ходить слухи, что монастырское начальство готовит крупный план реконструкции монастыря. Что предполагалось обозначить словом “реконструкция” — тогда еще никто не предполагал. Началась же “реконструкция” примерно два года тому назад. И первым ее шагом была замена древней монастырской плитки (все паломники, конечно же, помнят старые лаврские каменные плиты) частично на асфальт, частично на новые бетонные плитки. О том, насколько это было необходимо, не нам судить. Конечно, старое покрытие местами стерлось, местами было разрушено. Но результат замены был очень неудачен: красивая древняя мостовая Лавры была заменена на тротуарную плитку, точно копирующую улицы и вокзал в Сергиевом Посаде. Особенно резко это бросается в глаза на площади перед древнейшим Троицким собором — неуместность сочетания великолепного белого храма XV века и — тротуарная плитка (положенная, кстати, кое-как, “горбом”).
 
 
Но это было только начало. Зрела дальнейшая “реконструкция”, хотя, как выяснилось (и как будет ясно из текста), точного плана что и как “реконструировать” в облике Лавры, у монастырского начальства не было.
 
 
Кстати, о начальстве. Лавра добилась выезда музея со своей территории, сейчас музейное начальство не вмешивается в дела Лавры. Все мы, православные, всегда были “за” выезд музея из стен Лавры. Но что же мы получили теперь?..
 
 
Летом прошлого года были снесены чугунные ограды, окружавшие основной путь паломников из Святых ворот Лавры, Успенский собор со всей прилегающей территорией, Трапезный храм вместе с Михеевской церковью... Традиционные лаврские ограды создавали уютную атмосферу для всей обители. Настроение праздника и чистоты, геометрической строгости и колорита теперь полностью утрачено. Многие монахи сами признаются теперь, что они стали “как на виду”. Пышные газоны и насаждения цветов были превращены в небольшие холмики, покрытые зеленым дерном.
 
 
На стене Троицкого собора есть бронзовая плита, где выгравированы строки из летописи лавры примерно с таким текстом: “стараниями архимандрита Антония (Медведева) восстановлен бронзовый баллюстрад от Святых ворот Лавры до Троицкого собора”. Теперь этого “баллюстрада” нет. В прежние годы, когда проходили крестные ходы по территории обители, все ограды были полны молящимися, многие паломники просто прислонялись к оградкам и отдыхали, могли облокотиться, повесить на нее свою нехитрую поклажу, посидеть на каменном основании. Почему-то эти ограды были снесены — и Лавра обнажилась. В буквальном смысле. Теперь вся территория просматривается из конца в конец — каждый человек на виду. Может быть, это было сделано в связи с участившимся сейчас терроризмом? Не знаем, только в газете “Московский комсомолец” тут же по снятии оград в Лавре появилась статья с радостным восклицанием: “Наконец-то Лавра стала приобретать современный вид! Исчезли эти отвратительные заборы, которые напоминали о прошлом...” Да, действительно, о прошлом сейчас мало что напоминает в Лавре.
 
 
Теперь могилы за Духовской церковью, ранее обнесенные оградами, стали просто “на ровном месте”. Любой желающий может просто подойти, прямо по траве, к любой могилке. С одной стороны, это хорошо, но, учитывая, что в Лавре множество туристов, может быть, и не очень. Я сам лично видел случай, как какой-то подросток буквально за живот хватался от смеха, читая надпись на кресте архимандрита Антония (Медведева): “Ар-хи-ман-дрит!..” Видимо, незнакомое слово его очень развеселило.
 
 
Но это... было еще начало. Летом 2000 года начались глобальные работы по “восстановлению в Лавре уровня почвы XVII века”.
 
 
И началось. Огромные самосвалы, заезжая прямо на соборную площадь, увозили срытую землю и песок. Вся площадь была изрыта, вскрыты многие захоронения. И все это, вместе с землей и мусором, сваливалось у Каличьей башни в овраг. Автор этих строк снял видеоматериал у Каличьей башни, где просто протянул руку и взял наугад песок из кучи мусора. И что попало мне в руку? Осколок кости. Древней кости. Если учесть, что вся территория монастыря — огромное кладбище, что это могли быть за кости?.. Но они выброшены в мусор. Конечно, вся земля святая — и в Лавре, и за Лаврой. Но брошены они были в мусор, в грязный ручей. С самосвала.
 
 
Не забуду, когда были вскрыты две могилы схимников за Надкладезной часовней: несколько дней были открыты склепы с костями, потом их прикрыли какой-то рогожей. И все это длилось, пока откапывали фундамент часовни, отрывая “уровень XVII века”.
 
 
Потом началось с деревьями...
 
 
Посмотрим на старые открытки Лавры или на великолепный путеводитель “Троице-Сергиева Лавра”, изданный к 1000-летию Крещения Руси. На площади перед Троицким собором было два великолепных газона: на одном — три огромные ели, на другом — несколько удивительно красивых кленов, у подножия которых всегда, стараниями старейшего садовника Лавры и ее звонаря о. Михея летом разрастались яркие благоухающие пионы. Газоны после уничтожения ограды были уничтожены, а клены срублены. Оставшиеся три больших клена оставлены и помещены, вместо газонов, в большие бетонные “стаканы”. И вот — парадокс, объясняющий то, что плана “реконструкции” на самом деле не существовало. Буквально через несколько дней эти нелепые бетонные “стаканы” тоже были уничтожены, а сами клены варварски срублены. Я застал рабочих, которые рубили эти деревья. Это было в июле — цветущие клены были не просто срублены, а распилены на мелкие части.
 
 
Лаврская площадь, лишившаяся всех (абсолютно всех, кроме тех трех елей, чья очередь, видимо, еще не пришла) деревьев, теперь выглядит холодной и пустой. Конечно, храмы смотрятся, вероятно, более выигрышно — огромная колокольня, Успенский собор — это впечатляет своими размерами. Но все это, видимо, для иностранцев и паломников. У нас же, кто видел, знал и любил прежнюю Лавру — в том числе, и у большинства монахов, — чувство печали и недоумения.
 
 
“Видимо, времена сейчас последние”, — сетуют многие из батюшек. Вообще, все, что связано с деревьями, как-то странно напоминает ситуацию, предсказанную некогда преподобным Амвросием Оптинским. Известно, что св. Амвросий говорил про скит Иоанна Предтечи в Оптиной: “Ни одного дерева не позволю срубить, пока жив. А когда начнется рубка в скиту, знай — времена последние”.
 
 
Сразу же за Лаврской площадью последовала расправа над елями и липами у Водяной башни. Экскаваторы взрывали землю, рабочие рубили деревья, самосвалы вывозили остатки (или все же — останки?)
 
 
И вспоминается почему-то, как проходил раньше торжественный молебен на новой (современной) Лаврской площади (теперь она вся каменная, не считая треугольника земли перед собором, утыканного, к приезду Патриарха, срезанными розами, поставленными в замаскированные вазы с водой, и “петухами” — красными цветками, наподобие тех, что у здания Сергиево-посадской администрации).
 
 
Если посмотреть опять же на старые фотографии (они не очень старые, примерно десять лет тому назад), то мы увидим, что на Сергиев день (самый большой Лаврский праздник, когда приезжает множество молящихся) народ стоял непосредственно за архиереями, окружавшими икону Преподобного Сергия. Теперь же — на голой Лаврской площади, в окружении милиционеров и ОМОН (все в камуфляжной форме, спиной к духовенству, лицом к народу, в головных уборах) духовенство стоит в одиночестве. А народ — народ вытеснен к Успенскому собору, с одной стороны, и за пределы площади — с другой. Опять же — может быть, это меры безопасности? Но дико такое разделение пастырей и паствы в самом сердце Православной России. А особенно поразила такая картина: духовенство собралось, ждут выхода Патриарха на молебен из Успенского собора. И вот на площади, где установлены громадные звуковые колонки (теперь все озвучено, не то что раньше!) с радиомикрофоном в руке иподиакон начинает запевать: “Царице моя Преблагая...” Народ пытается вторить, но его не слышно — мирофон-то в руке одинокого певца! И получается поистине шоу: простите меня, иподиакон с радиомикрофоном в руке, поющий себе под нос, а голос разносится на всю Лаврскую площадь! Сцена весьма современная, но только не в древней православной обители!
 
 
А всего несколько лет (около десяти) прошло с тех пор, как поистине “едиными усты” воспевали на этой же площади Величание Преподобному Сергию — и духовенство, и православный народ вместе! И пение птиц вторило им с тех деревьев, которые так безжалостно пошли под топор!
 
 
Прошел год. Наступила весна 2001 года. Постепенно привыкали к новому облику Лавры. И вот — новая “реконструкция”: тревожный звонок в прямой эфир радио “Радонеж”: женщина буквально кричит: “Остановите варварство! Рубят старые липы вокруг Успенского собора!” Признаться, сначала трудно было поверить — эти деревья помнили еще митрополита Филарета Дроздова, св. Макария Невского, наверное, и св. архимандрита Антония Медведева... Как решились?.. Зачем?!. Оказывается, правда: непривычная пустота между Академией и Успенским собором, а на земле — огромные свежие пни! Так началась реставрация Успенского собора.
 
 
Вероятно, мешают деревья? Затеняют храм? А, может быть, виноваты птицы — от них и перья, и, простите, помет? А тут — храм отреставрируют, и на долгие годы он останется свежевыкрашенным. Нет деревьев — нет проблем. Узнается старый стиль мышления, но люди-то в руководстве Лавры молодые?.. А что говорят паломники, что думают монахи — это не важно, привыкнут!
 
 
“... И в пустыню вселился еси, Преподобне” — так поется в молитве Преподобному Сергию. Может быть, эти молодые руководители трактуют тут “пустыню” на свой лад — как пустоту, безжизненное место? Может, невдомек им, что под пустыней здесь подразумевается дремучий лес, в чаще которого и поставил Преподобный Сергий свою скромную келию?
 
 
И еще одно. Недавно я перечитывал “Дневники” Святителя Никона Рождественского, архиепископа Вологодского (который кстати, похоронен тут же, в Лавре). Владыка Никон описывает приезд в Лавру в 1913 году Императора Николая II с семьей. Трогательно читать, как святой наш Царь, спешившись, вошел в Святые врата Лавры, оставив свиту и коня еще на площади перед Лаврой. Вспоминается еще и шмелевский Горкин из “Лета Господня”: “К Богу, касатик, не приезжают, а притекают!” А что сейчас? Открываются электрифицированные железные ворота Лавры — и въезжает туда на полной скорости ультрасовременная иномарка с тонированными стеклами, а за ней — “мерседес”... И такая картина стала привычной. И въезжают, и выезжают... Ведь Лавра не та: дороги там стали шире, деревьев скоро не будет вовсе, всюду асфальт и плитка, почему не ездить?
 
 
И тогда невольно вспомнишь былое, то, что видел сам и то, о чем рассказывали еще старики: открытие Лавры в 1946 году.
 
 
Архимандрит Доримедонт, архимандрит Серафим, наместник архимандрит Иероним, архимандрит Дионисий, эконом Лавры. Именно последний старался сохранить каждый камешек, каждую песчинку на территории монастыря. Свидетельством тому — не только воспоминания, но и фотографии. И не только фотографии, но и весь уклад Лаврской жизни, который с недавних пор очень и очень изменился.
 
 
Раньше горожане любили просто придти в Лавру, посидеть в ее тенистых аллеях, отдохнуть, покормить голубей и послушать пение птиц. “Только тут по-настоящему отдыхаешь, забываешь мирскую суету”, — говорил мне один знакомый историк. Не то сейчас. В Святых воротах тебя сначала встречают “мытари”, которые проверят, заплатил ли ты за фотоаппарат, а если ты простой паломник — проверят и документы, откуда, зачем прибыл и — если что — окажешься не на богомолье, а в местном отделении милиции. Раньше не так удобно было наблюдать за посторонними, а теперь все на виду!
 
 
Много можно писать, о многом сокрушаться. Но храмы, слава Богу, остались те же. И молитва в них — осталась. Молящиеся — другие, но молитва осталась. И Преподобный Сергий почивает своими мощами в храме Живоначальной Троицы, куда каждодневно устремлен огромный людской поток. И как пережила Лавра многое в своей непростой истории, надеемся, переживет и нынешние смутные времена своей “реконструкции”.
 
 
Сергей ТРИФОНОВ