Не ожидал я подобного...

	От	Павел Б.
	К	Владимир G
	Дата	23.01.2006 19:29:48
	Рубрики	Флот; Армия; Холмово;

>>Подробнее можно посмотреть здесь:
>
>> http://gt-msk.ru/presentation/21-12-2005/406-0
>
>> http://www.politics.in.ua/index.php?go=News&in=view&id=5204
>
>>С уважением, р.Б.Владимир

Эти мысли хорошо отшлифованы,но мне совершенно недостаёт опыта,чтобы определить их важность.Разумеется-не вопреки нашим Православным Канонам.
А это отрывок из той самой анонимной книги:

Закончив логическую часть, хотим обратить особое внимание на неприемлемость рациональной логики, посредством которой мы построили данную цепь суждений, как фундаментальной опоры. Отношения между Богом и человеком неизмеримо сложнее. Нельзя хорошие поступки понимать как обмен на рай. Царство небесное не покупается и не обменивается. Здесь логика не работает. Бог дает человеку спасение по милости, а не по расчету, одно доброе намерение может перевесить все. В православном мировоззрении акт спасения нельзя понимать как сделку. Бог может в последнюю секунду жизни все дать или все отнять. Один напоит водой нищего — и спасется. Другой храм построит, но погибнет. Понять, чем Бог руководствуется, человеку не дано. Поэтому поведение верующего находится в рамках детской веры. Верующий, как ребенок, совершает хорошие поступки не ради корысти, а потому что к этому его зовет душа. Это чувство сродни материнскому инстинкту.

Верующий человек следует заповедям. Человек, не имеющий веры, подчинен желаниям своего тела. Точка отсчета, определяющая направление, лежит или на земле, или на Небе. Выходит, любой человек является рабом. Но в одном случае он раб инстинктов, источник которых в нем самом, в другом раб Бога, источника за рамками человека. Монах покоряется власти Бога, наркоман-атеист покоряется наркотику. Разные господа требуют разных типов поведения. Монах относится к своей жизни как хозяин и строит долгосрочные планы. Наркоман относится к жизни как эгоист к случайно доставшемуся на время сокровищу. Он выдавливает из него максимум выгоды, пока это сокровище не исчезло. Разное отношение к жизни порождает различные результаты.

Раз оба варианта — форма рабства, почему рабов Божьих мы называем свободными? Начиная прояснять эту область, начнем с того, что любое состояние есть действие. Любое действие возможно только при наличии ориентиров. Верны они или нет, — другой вопрос. С исчезновением ориентиров человек теряет возможность действовать, а с нею саму возможность существовать. Человек без ориентиров превращается в абсолютное ничто, безвольную биомассу.

Ориентирами служат два источника — страсти человеческие и заповеди Божеские. Верующий в Бога может выбирать, чему следовать. У неверующего выбора нет, он всегда следует своим страстям. Следовать чему-то другому он даже теоретически не может, потому что этого другого в его сознании попросту нет.

Возможность выбирать и реализовывать выбор означает свободу. Я свободно выбираю, куда мне пойти, налево или направо, вверх или вниз, и этим я свободен. Я выбираю, потому что есть из чего выбирать. Из двух возможных направлений, к Богу или к себе, я выбираю один вариант, и иду по выбранному пути. Если я не верю в Бога, вместо двух направлений у меня остается единственный вариант. Если вариант только один, это не выбор. Выбор, это, минимум, наличие двух вариантов. Поэтому без Бога нет выбора. Вне выбора нет свободы. Свобода существует только в момент выбора. Человека делает свободным именно это мгновение выбора. Вся жизнь свободного состоит из бесконечных мгновений выбора. Даже потом, когда выбор совершен, у верующего, помимо относительной свободы в рамках заданного направления, есть свобода остаться в этом направлении или не остаться, то есть он каждую секунду выбирает волю Бога, имея свободу в любой момент выбрать свои желания, то есть совершить грех. Постоянно выбирая Бога, он всю жизнь свободен и одновременно раб Божий. Неверующий — просто раб, поскольку у него нет мгновения выбора, ему не из чего выбирать...

и в другом месте:

...Итак, подведем очередной итог. Силой, задающей тон обществу, является элита, ориентиры которой лежат за границами видимого мира. Вера требует от них дел, сообразных вере. Если горит дом, вера заставляет тушить его. Попытка свести веру к посещению религиозных служб есть подмена живой веры обрядами. Это равносильно тому, что воин будет носить погоны, отдавать честь, маршировать, но воевать откажется. Такая трактовка веры осуждена церковью как ересь. Если у верующего нет дел, получается, у него вера бесовская. Сатана тоже нисколько не сомневается в существовании Бога, но это ничего не меняет. Вера это не просто знание, это дела в соответствии с тем, во что веришь. «Вера без дел мертва… и бесы веруют и трепещут» (Иак. 2,19—20). Дела определяет ситуация. Не сам себе человек выдумывает «добрые» дела, а их определяет ситуация. Видишь, что тонет ребенок, — спасай его. В этом твоя вера. Если говоришь, что Бог управит, это не вера, а лицемерие. Если говоришь, что некогда, потому как занят «добрым делом», например, дерево сажаешь, это еще большее лицемерие. Делай, что должен, и будь что будет — вот настоящая вера.

Неплохо сказано!