От Вячеслав Мальцев
К All  
Дата 24.01.2001 08:19:31
Рубрики Прочее;

О роли старчества в Церкви

 
 
 
 
  Роль старчества в Церкви.
 
 
  Вопрос о роли старчества в Церкви можно прояснить по житиям великих старцев и их наставлениям.
 
  Помимо священнической иерархии ( и В ПОДЧИНЕНИИ ЕЙ !), в Церкви Христовой существует и другая иерархия: иерархия самоумаления и смирения. Закон этой иерархии установил Сам Спаситель: `Кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном` (Мф.18,4). Только следующие этому закону могут быть тайнозрителями Судеб Божьих. Различны соответствующие этим двум иерархиям дары Духа Святого. Одни необходимы для деятельной, а другие – для созерцательной жизни
 
  История старчества показывает, что выход на старческое служение (по церковному послушанию и призыву Божию) происходит после того, как подвижник (в своем уединении) усовершится в познании самого себя и тварей Божиих и в богообщении.Снова вступая в мир чужих страстей,старец делает как бы шаг назад: возвращаясь от созерцательной жизни к деятельной, он, ради нас, добровольно нисходит на низшую ступень и теряет самые высокие духовные утешения — для того, чтобы мы получили хоть какие-нибудь. Этим он на деле — по самому большому счету — исполняет заповедь жертвенной любви Христовой.
 
    Мы плохо отдаем себе отчет в том, ЧЕГО СТОИТ СТАРЦУ ЕГО СЛУЖЕНИЕ. В духовной жизни действует закон, сформулированный преп. Марком Подвижником. Принимая на себя ПО ЛЮБВИ наши искушения, старец неизбежно подвергается в какой-то форме этим искушения и сам. НО ОН ИМЕЕТ БОЛЬШОЙ ДУХОВНЫЙ ОПЫТ ПРЕОДОЛЕНИЯ ЛЮБЫХ ИСКУШЕНИЙ. Преодолевая в себе то искушение, которому он подвергся ради нас (выслушав нас, войдя в наши сомнения, взяв на себя нашу немощь), старец тем самым и наше искушение превращает в ничто (конечно, не без нашей помощи). НО СИЛЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ НЕ БЕСПРЕДЕЛЬНЫ.Во первых, любой старец физически стареет, и его собственная человеческая немощь умножается.(Желающие могут почитать о том, как это происходило, например с преп. Нектарием Оптинским — см. книгу митр. Вениамина Федченкова). А, во вторых, (И ЭТО САМОЕ ГЛАВНОЕ) — ни один старец не в состоянии принять на себя и понести ИСКУШЕНИЯ ЦЕЛОГО ОБЩЕСТВА, а не отдельных духовных чад!!! Если мы посмотрим жития и поучения старцев ( что египетских, что византийских, что наших русских), —мы НЕ НАЙДЕМ ТАКОГО! Учили старцы, но чему учили? Как каяться, как познавать свой грех, как очищать сердце от страстей, как смиряться... НО НЕ КАК РЕШАТЬ МИРОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ! Ничего такого мы не увидим и в церковных исследованиях старческого подвига ( см. например работу о старчестве монахини Игнатии в журнале `Альфа и Омега`, №3-4, 1998).
 
    Когда появляются проблемы, угрожающие духовной безопасности всего христианского общества, а не отдельных лиц, — то тяжесть и ответственность их решения лежит, конечно же, не на старцах, а на тех, кому от Бога дана харизма ПАСТИ стадо, чтобы его не расхитил волк. Ведь слово `пасти` — это значит содержать в безопасности и обеспечивать возможность насыщения (духовной) пищей. Епископы, архиереи — вот кого мы должны с доверием и послушанием слушать, когда речь идет о таких вещах! Любой отдельный человек может ошибиться, может ошибиться и отдельный епископ. Но мы же веруем в Церковь ЕДИНУЮ и СОБОРНУЮ. Соборный разум АРХИПАСТЫРЕЙ ошибиться в ТАКОМ вопросе не может! На это можно было бы возразить: `Что разве в истории Церкви не было разбойничьих соборов`?. Были. Но они собирались по другому поводу.Временное уклонение в ересь не было губительным для Церкви. Истина торжествовала В КОНЕЧНОМ ИТОГЕ, и преодоление ереси способствовало развитию догматического сознания Церкви. Вопрос `о принятии печати антихриста` — это вопрос качественно другого уровня. Запечатлевшись, уже не распечатлеешься! Неужто мы настолько не верим Христу, что допускаем возможность обольщения Собора наших епископов в таком жизненно важном вопросе!? Ведь, если мы последуем их указаниям и погибнем, то получится, что Сам Бог, поставляющий епископов, — виновник нашей смерти. Любовь не мыслит зла. И наша любовь к Богу не должна допускать ни тени сомнения в том, что Он однозначно и со всяким удостоверением предупредит нас, КОГДА ОПАСНОСТЬ СТАНЕТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УГРОЖАЮЩЕЙ.
 
    И еще один момент. Напоследок я коснусь весьма щекотливой стороны вопроса. Жития святых и святоотеческие писания показывают, что чем более высокую жизнь ведет человек, чем он совершеннее, — тем более сильным искушениям он подвергается. При этом он может впасть `в прелесть`. Следует иметь в виду, что впадение в прелесть ( и последующий выход из нее) не порочит человека. Это испытание, которому подвергались очень многие из прославленных святых. В Церкви существует очень надежный и проверенный критерий распознавания духа прелести. Он описан в житии св. Симеона Столпника. Поразившись высотой его подвига, отцы (архипастыри) велели ему сойти со столба. И ОН НЕМЕДЛЕННО ПОДЧИНИЛСЯ. Этим самым всякое сомнение, всякое допущение о прелести было устранено, и святому было дозволено продолжать свой великий подвиг. ИТАК ПОСЛУШАНИЕ церковной иерархии — вот КРИТЕРИЙ доверия тому, кто выделяется чем-то необыкновенным. Поэтому лично я не стал бы доверять в таком вопросе даже самому старческому из старцев, если бы он стал говорить об общецерковных проблемах ВОПРЕКИ архипастырскому собору.