Приамурский Земский Собор и генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс
Сельский пастырь:
23 июля 1922 г. во Владивостоке открылся Приамурский Земский Собор, восстановивший монархию в России. Ключевую роль в этом знаменательном событии сыграл генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс. Указ о созыве Собора Приамурское Временное правительство опубликовало 6 июня, Собор был призван преодолеть распри и нестроения в Приамурском крае – последнем очаге Белой России, учредив новый орган Верховной власти. По положению в состав Собора входили представители духовенства, армии и флота, гражданских ведомств, несоциалистических организаций, горожан-домовладельцев, сельского населения, городских самоуправлений, земства, торгово-промышленного сословия, местного казачьего населения и пришлых казачьих войсковых правительств, православных приходов, старообрядческого духовенства, высших учебных заведений, русского населения полосы отчуждения КВЖД. В состав Собора вошли также все министры Приамурского Временного правительства. В основание формирования Собора был положен старинный принцип сословности, а не партийности, более того, коммунистам и их союзникам было воспрещено участвовать в деятельности Собора.
Собор начался торжественным молебном, который отслужил в Кафедральном Успенском соборе Владивостока в сослужении сонма духовенства архиепископ Михаил (Богданов). К началу молебна от всех церквей города пришли крестные ходы с хоругвями и иконами.
Собор принял три ключевых решения. 1. Собор признал, что право на осуществление Верховной власти в России принадлежит династии Дома Романовых (207 голосов – "за", 23 – "против"). 2. Собор посчитал необходимым и соответствующим желанию населения возглавление национальной государственности Верховным правителем из членов Династии, на кого члены Дома Романовых укажут (175 – "за", 55 – "против"). 3. Правительству предлагалось вступить в переговоры с представителями Дома Романовых (депутация от Собора в составе епископа Камчатского Нестора (Анисимова), председателя Собора профессора Н.И.Миролюбова и председателя правительства С.Д.Меркулова после окончания соборных заседаний отправилась в Европу). На это время для руководства властью в крае был избран временный Правитель, большинство проголосовало за генерала М.К.Дитерихса (213 -"за", 19 – "против").
10 августа в день празднования Смоленской иконы Божией Матери Одигитрия (Путеводительница) состоялось заключительное заседание Собора. По окончании работ предводительствуемые духовенством с иконами Спасителя и Державной Божией Матери соборяне во главе с Правителем прошли к Кафедральному собору. Приамурский Земский край продержался недолго. В октябре под натиском превосходящих сил красноармейцев и партизан в условиях предательства союзников-японцев последний оплот русской власти пал. Однако значение Собора выходит за пределы эпохи гражданской войны. Впервые в истории Белого движения Собор на территории России, освобождённой от большевиков, открыто провозгласил монархические лозунги .
Русские вне России - генерал Дитерихс
Часть 1
Генерал Дитерихс, однажды сказал: «За веру Христову, за права народа я буду вести борьбу до конца».
Советские историки не часто писали о лидерах антибольшевистской борьбы. Не был исключением и генерал Михаил Константинович Дитерихс - последний лидер Белой России, Правитель Приамурского Земского Края, человек, провозгласивший лозунгом добровольческого движения восстановление монархии. Его редкие оценки в советской литературе не отличались разнообразием. «Махровый реакционер», «идеолог черносотенной реакции», «выразитель религиозного экстремизма». Но и в русском зарубежье Дитерихс не удостоился лестных эпитетов. «Жанна-д-Арк в рейтузах» и «наивный монархист» - так почему-то отзывались о нем лидеры эмиграции после окончания гражданской войны. Странная характеристика человека, которого многие считали последним рыцарем старой России. Сам Михаил Константинович не раз говорил, что борьба с властью, провозгласившей отрицание Бога и Церкви, допустившей страшный грех Цареубийства, может восприниматься только как крестовый поход. Слова эти были хорошо известны всем его офицерам. Не случайно, еще в 1919 году Владимир Менестрель так описал генерала Дитерихса:
За родину, семьи и Бога
Под знаменем чистым креста
Идет он сумрачно строго
И шепчут молитву уста.
И веришь, что ужасы ада
Прогонит крестовый поход
Исчезнет звериная правда
И солнце России взойдет.
Летом 1922 года Приморье находилось в состоянии острого политического кризиса. Япония начала переговоры с Советской Россией, подготавливая вывод своих войск с Дальнего Востока. «Последняя пядь Русской Земли отдается на произвол красного террора», - горько шутили немногочисленные белые воины. Необходимо было назначить нового Командующего войсками. Спасение армии виделось в приглашении лица, способного объединить разнородные политические интересы во имя продолжения борьбы с большевизмом. Наиболее подходящей фигурой для этого представлялся генерал Дитерихс. Он не был связан ни с одной из противоборствовавших политических группировок Приморья, к тому же - обладал несомненным авторитетом для всего белого воинства. Только разработка плана легендарного Брусиловского прорыва чего стоила. А ведь была еще служба в армии адмирала Колчака, где Михаил Константинович возглавлял штаб фронта.
Но, прежде чем возобновить вооруженную борьбу с большевиками, Дитерихс принял участие в созыве и работе Земского собора, последнего в истории России. 23 июля 1922 года после военного парада, крестного хода и молебна, открылось его первое заседание. Редкий пример народного единодушия наблюдали участники тех событий. Молитвенный порыв объединил священников и мирян, солдат и офицеров, казаков, рабочих и крестьян. На мгновение забылись былые распри, словно вернулась старая Россия, и не было страшных лет смуты. Но, только на мгновение, что особо выделил в своем выступлении член президиума собора Сергей Руднев:
«Мы не помиримся и понесем скорее кабалу и господство чужаков, но своему простому смертному, ровне своей, за совесть, а не за страх, - не подчинимся. У нас в Белом движении такого праведника не явилось. На простом, обыкновенном, хотя бы и самом порядочном человеке, мы не миримся: нам надо какой-то чудесный, непонятный даже, ореол».
Земский собор принял решение, которое теперь, спустя годы, можно назвать судьбоносным: впервые за всю историю Белого движения Дом Романовых был признан «Царствующим». В годы гражданской войны вопрос о форме правления в России откладывался до созыва Учредительного собрания. Все белые правительства неизменно стояли на позициях «непредрешения», считая главной своей задачей борьбу с большевизмом и прекращение междоусобной войны. Потом Учредительное собрание само определит будущее России,- были уверены Деникин, Колчак и Врангель. Теперь же, после резолюции, принятой Земским собором, идеология получала прочную основу, на которой можно было приступить к построению новой государственной системы. Ввиду невозможности прибытия представителей Дома Романовых во Владивосток, следовало избрать Правителя Приамурского края. Он должен был позднее «дать ответ за все учиненное по долгу Правителя перед Русским Царем и Русской Землей». Единоличная власть признавалась более всего соответствующей российской действительности. Большинством голосов земский собор избрал генерала Дитерихса. Собственно, и альтернативы ему никакой не было.
6 августа 1922 года Михаил Константинович зачитал свой указ N 1, содержавший положения об основах государственного строительства в Белом Приморье:
«Здесь на краю земли Русской, в Приамурье, вложил Господь в сердца и мысль всех людей единую мысль и единую веру: России Великой не быть без Государя. И перед нами стоит задача, долг и благой крест направить все служение свое к уготованию пути Ему - нашему будущему Боговидцу. Мы бедны в земле, но с нами Бог».
После вступления во власть Дитерихс сосредоточил все свои усилия на борьбе с большевизмом. Возможно, в глубине души он понимал, что шансов на победу в гражданской войне у него не очень и много. Тем более что одна губерния против Красной России долго выстоять не могла. Всем еще была памятна попытка Врангеля отстоять Крым. Даже тотальная мобилизация, организованная Дитерихсом, не дала пополнения и без того немногочисленному белому воинству. К примеру, из Владивостока в армию прибыло всего 176 человек. То, что край сохранял свою независимость от советской власти во многом благодаря «японским штыкам», признавали почти все. Однако, и основной тезис советских историков, согласно которому вся политика белых в Приморье диктовалась из Токио в корне неверный. Японцы без особого восторга приняли решение Земского собора и, как говорили злые языки, именно поэтому перестали оказывать помощь Дитерихсу.
И все же, генерал не сдавался. 14 октября 1922 года немногочисленные добровольческие полки вступили в свой последний бой с превосходящими их в пять раз частями Красной армии. Видя отступление своих гимназистов и кадетов, Дитерихс понял, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. Ему оставалось лишь одно - организовать эвакуацию армии и беженцев. Михаил Константинович лично контролировал посадку на суда. Все желающие покинуть Приморье смогли это сделать на 35 кораблях. Владивосток - последний оплот старой русской государственности - был оставлен белыми войсками. Бывший доброволец Евгений Шах, уже в эмиграции, так описал расставание с Родиной:
Как помню я вечер прощальный,
Последний в моей стране,
Вкус дыма и звон погребальный,
И город вверху в огне.
Шел дождь, такой мелкий, серый
Я плыл неизвестно куда…
Последние клочья веры
Глотала у носа вода.
17 октября 1922 года генерал Дитерихс издал свой последний указ, ставший финальным аккордом всего Белого движения в России: «Я горячо верю, что Россия вновь возродится. Но мы были недостойны еще этой великой милости Всевышнего Творца».
Вооруженное противостояние большевикам становилось историей. Тысячи людей навсегда покидали Отчизну. Скупые лучи осеннего солнца освещали неясные очертания прибрежных скал, медленно уходящих за горизонт. Последние белые воины молча бросали прощальные взгляды на Россию. Страну, теперь уже окончательно становившуюся Советской.
Русские вне России - генерал Дитерихс.
Часть 2
Генерал Дитерихс, однажды сказал: «Мечтать о воскресении Родины с большевиками - совершенно бесцельно».
Михаил Константинович Дитерихс был убежденным сторонником монархии. Правда, он не держал у себя на столе фотографию Николая Второго, как генерал Маннергейм. Не выставлял на показ свою преданность династии, как граф Келлер и не позволял себе забывать о ней в угоду политическим интересам, как атаман Краснов. Верность престолу, которому он давал присягу, была главным смыслом жизни Дитерихса. При этом Михаил Константинович неустанно повторял, что возрождение династии произойдет не в результате бесконечных споров о старшинстве того или иного представителя Дома Романовых, не в поисках «чудом спасшихся» членов царской семьи, а в построении русской государственной власти на принципах идеологии исторического национально-религиозного самодержавного монархизма. В одном из писем председателю Русского Обще-Воинского союза, тоже убежденному монархисту барону Врангелю, Дитерихс указывал: «Разве для себя я вел братоубийственную войну и готов снова к ней? Разве для восстановления своих генерал-лейтенантских привилегий? Была бы Русь Святая и торжествовала бы предопределенная ей от Бога цель!». Как перекликаются эти слова со строками Ивана Савина:
Оттого высоки наши плечи,
А в котомках акриды и мед,
Что мы, грозной дружины предтечи,
Славословим крестовый поход.
Оттого мы в служенье суровом
К Иордану святому зовем,
Что за нами, крестящими словом,
Будет воин, крестящий мечом.
Дитерихс был монархистом, но при этом не признавал деятельность дома Романовых в эмиграции. Он неустанно подчеркивал, что для него странен и неприемлем такой момент: представители русского зарубежья ищут объединения не во имя создания однородных идей, а вокруг сомнительных деятелей, которые лишь называют себя сторонниками престола. Особенно жестко он полемизировал с Великим князем Кириллом Владимировичем, который считал возможным сотрудничать с представителями Красной армии и ждать внутреннюю эволюцию сталинского режима. Лозунг «Царь и Советы», столь популярный у части русской эмиграции, вызывал у генерала резкое отчуждение. В своем письме Великому князю Михаил Константинович с горечью отмечал: «Начинать всякое возрождающее движение необходимо с поднятия в русском народе основ чистоты и святости. А мне отвечают на это: слишком долгий и сложный путь, и другие успеют использовать современное шаткое положение советской власти. Вы ошибаетесь: ничто не удержится в русском народе, что не от Христа».
Перспективы династии генерал видел в молодых представителях дома Романовых. С декабря 1933 года Дитерихс вел переписку с внуком Александра III, Великим князем Никитой Александровичем, исключенным из членов императорской фамилии. Михаил Константинович считал его потенциальным вождем антибольшевистского сопротивления, будущим Верховным Правителем России. Однако Дитерихс был убежден, что встать во главе Белой борьбы представитель династии может только после создания единого антисоветского политического фронта, после начала непосредственных боевых операций на территории СССР. В своем письме Великому князю от 30 марта 1934 года генерал отмечал:
«Теперь настало время, чтобы в последней борьбе создать то идейное монолитное ядро, которое должно привлечь вокруг себя растрепанные и сбитые социализмом с исторического пути, расчлененные на бесчисленное множество толков народные массы всероссийских народов и вернуть их под едино Святой стяг Веры, Царя и Отечества».
В начале 30-х годов, когда Европа с изумлением наблюдала за успехами первых пятилеток, призывы Дитерихса к возрождению монархии могли показаться еще большим анахронизмом, чем в 1922 году во Владивостоке. Но генерал продолжал непоколебимо верить в спасение страны через возврат к историческим ценностям старой России. Не случайно он много внимания уделял церковной жизни русского зарубежья. Стараниями семьи Михаила Константиновича была устроена прекрасная домовая церковь. Значительные пожертвования выделялись на убранство Свято-Николаевского Храма в Шанхае. В штаб-квартире РОВСа, организовали небольшой музей военных реликвий и библиотеку русских книг. Именно там хранились документы по убийству Николая Второго, в том числе серебряная иконка императрицы и книжка басен Лафонтена с инициалами Великих княжон. Постоянно устраивались вечера, встречи православных праздников, в которых активное участие принимали и Дитерихсы.
Но главным для генерала была борьба с большевизмом. Под его руководством в составе Дальневосточного Отдела Русского общевоинского союза готовились боевые группы для работы на территории СССР. Молодые офицеры Марковкин, Куриев, Науменко и Усольцев были успешно переправлены через границу в Хингане, однако вскоре попали в засаду и погибли. К сожалению, данных об этой стороне деятельности Дитерихса крайне мало. Известно лишь, что с началом советско-китайского конфликта на КВЖД летом 1929 года он сообщал в Париж Председателю РОВСа генералу Миллеру: «В Приморской области большое повстанческое движение, которое желательно поддержать…» Но, из-за усиливающейся болезни легких, Михаил Константинович уже не мог руководить Дальневосточным отделом, как того требовала обстановка. Предчувствуя скорую смерть, генерал Дитерихс составил свое политическое завещание:
«Если ныне не чувствовать, что только сила духовного оружия может исторгнуть русский народ из предверия к вратам ада, то значит, не нам причислять себя и к сынам России, распятой за свои грехи, как была распята Царская Семья за грехи Романовых. Мы же тогда представим собой лишь ту накипь, тех бесенят. Очистившийся же от нас больной все же вернется к ногам Христа».
8 октября 1937 года, в возрасте шестидесяти трех лет Михаил Константинович Дитерихс скончался. На похороны последнего главнокомандующего белых армий собрались сотни его офицеров. Казалось, что весь русский Шанхай пришел проститься с генералом. Он был похоронен на кладбище Лю-Ха-Вэй. На могиле установили каменный крест в старорусском стиле с лампадкой и надписью: «Воевода Земской Рати генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс...». Строки бывшего добровольца Алексея Гессена как нельзя больше подходят к последнему вождю Белого Воинства:
Сожженным, опустевшим душам
Борьба и искусом все трудней
Но давней верности своей
Святых обетов не нарушим
И глядя в ночь, в глухую ночь
Мы гордо, мы спокойно скажем:
«Не поддались мы силам вражьим
Сомненья, слабость, горечь – прочь!»
Бурные события ХХ века не пощадили могилы генерала. В разгар «культурной революции» кладбище в Шанхае было уничтожено и на его месте построены жилые дома. Но идеи, служению которым Дитерихс посвятил свою жизнь, продолжают волновать русских. И сейчас, когда идут споры о том, какой должна быть национальная идея, возможно ли возрождение монархии, кого следует считать настоящим патриотом и государственником, не лишним будет вспомнить о некоторых из решений, которые принял последний российский Земский собор 1922 года. По крайней мере, с позиций возрождения духовности граждан страны. Как любил повторять сам Михаил Константинович Дитерихс: «Да восстановится Святая Русь в ее прежнем величии и славе».
Радио "Маяк"
http://likbezxxi.narod.ru/r_sobor/russobor22.htm
Искандер:
Цитата: Сельский пастырь от 23 Июля 2007, 00:11:33
23 июля 1922 г. во Владивостоке открылся Приамурский Земский Собор, восстановивший монархию в России. Ключевую роль в этом знаменательном событии сыграл генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс. Указ о созыве Собора Приамурское Временное правительство опубликовало 6 июня, Собор был призван преодолеть распри и нестроения в Приамурском крае – последнем очаге Белой России, учредив новый орган Верховной власти. По положению в состав Собора входили представители духовенства, армии и флота, гражданских ведомств, несоциалистических организаций, горожан-домовладельцев, сельского населения, городских самоуправлений, земства, торгово-промышленного сословия, местного казачьего населения и пришлых казачьих войсковых правительств, православных приходов, старообрядческого духовенства, высших учебных заведений, русского населения полосы отчуждения КВЖД. В состав Собора вошли также все министры Приамурского Временного правительства. В основание формирования Собора был положен старинный принцип сословности, а не партийности, более того, коммунистам и их союзникам было воспрещено участвовать в деятельности Собора.
Собор начался торжественным молебном, который отслужил в Кафедральном Успенском соборе Владивостока в сослужении сонма духовенства архиепископ Михаил (Богданов). К началу молебна от всех церквей города пришли крестные ходы с хоругвями и иконами.
Собор принял три ключевых решения. 1. Собор признал, что право на осуществление Верховной власти в России принадлежит династии Дома Романовых (207 голосов – "за", 23 – "против"). 2. Собор посчитал необходимым и соответствующим желанию населения возглавление национальной государственности Верховным правителем из членов Династии, на кого члены Дома Романовых укажут (175 – "за", 55 – "против"). 3. Правительству предлагалось вступить в переговоры с представителями Дома Романовых (депутация от Собора в составе епископа Камчатского Нестора (Анисимова), председателя Собора профессора Н.И.Миролюбова и председателя правительства С.Д.Меркулова после окончания соборных заседаний отправилась в Европу). На это время для руководства властью в крае был избран временный Правитель, большинство проголосовало за генерала М.К.Дитерихса (213 -"за", 19 – "против").
10 августа в день празднования Смоленской иконы Божией Матери Одигитрия (Путеводительница) состоялось заключительное заседание Собора. По окончании работ предводительствуемые духовенством с иконами Спасителя и Державной Божией Матери соборяне во главе с Правителем прошли к Кафедральному собору. Приамурский Земский край продержался недолго. В октябре под натиском превосходящих сил красноармейцев и партизан в условиях предательства союзников-японцев последний оплот русской власти пал. Однако значение Собора выходит за пределы эпохи гражданской войны. Впервые в истории Белого движения Собор на территории России, освобождённой от большевиков, открыто провозгласил монархические лозунги .
Русские вне России - генерал Дитерихс
Часть 1
Генерал Дитерихс, однажды сказал: «За веру Христову, за права народа я буду вести борьбу до конца».
Советские историки не часто писали о лидерах антибольшевистской борьбы. Не был исключением и генерал Михаил Константинович Дитерихс - последний лидер Белой России, Правитель Приамурского Земского Края, человек, провозгласивший лозунгом добровольческого движения восстановление монархии. Его редкие оценки в советской литературе не отличались разнообразием. «Махровый реакционер», «идеолог черносотенной реакции», «выразитель религиозного экстремизма». Но и в русском зарубежье Дитерихс не удостоился лестных эпитетов. «Жанна-д-Арк в рейтузах» и «наивный монархист» - так почему-то отзывались о нем лидеры эмиграции после окончания гражданской войны. Странная характеристика человека, которого многие считали последним рыцарем старой России. Сам Михаил Константинович не раз говорил, что борьба с властью, провозгласившей отрицание Бога и Церкви, допустившей страшный грех Цареубийства, может восприниматься только как крестовый поход. Слова эти были хорошо известны всем его офицерам. Не случайно, еще в 1919 году Владимир Менестрель так описал генерала Дитерихса:
За родину, семьи и Бога
Под знаменем чистым креста
Идет он сумрачно строго
И шепчут молитву уста.
И веришь, что ужасы ада
Прогонит крестовый поход
Исчезнет звериная правда
И солнце России взойдет.
Летом 1922 года Приморье находилось в состоянии острого политического кризиса. Япония начала переговоры с Советской Россией, подготавливая вывод своих войск с Дальнего Востока. «Последняя пядь Русской Земли отдается на произвол красного террора», - горько шутили немногочисленные белые воины. Необходимо было назначить нового Командующего войсками. Спасение армии виделось в приглашении лица, способного объединить разнородные политические интересы во имя продолжения борьбы с большевизмом. Наиболее подходящей фигурой для этого представлялся генерал Дитерихс. Он не был связан ни с одной из противоборствовавших политических группировок Приморья, к тому же - обладал несомненным авторитетом для всего белого воинства. Только разработка плана легендарного Брусиловского прорыва чего стоила. А ведь была еще служба в армии адмирала Колчака, где Михаил Константинович возглавлял штаб фронта.
Но, прежде чем возобновить вооруженную борьбу с большевиками, Дитерихс принял участие в созыве и работе Земского собора, последнего в истории России. 23 июля 1922 года после военного парада, крестного хода и молебна, открылось его первое заседание. Редкий пример народного единодушия наблюдали участники тех событий. Молитвенный порыв объединил священников и мирян, солдат и офицеров, казаков, рабочих и крестьян. На мгновение забылись былые распри, словно вернулась старая Россия, и не было страшных лет смуты. Но, только на мгновение, что особо выделил в своем выступлении член президиума собора Сергей Руднев:
«Мы не помиримся и понесем скорее кабалу и господство чужаков, но своему простому смертному, ровне своей, за совесть, а не за страх, - не подчинимся. У нас в Белом движении такого праведника не явилось. На простом, обыкновенном, хотя бы и самом порядочном человеке, мы не миримся: нам надо какой-то чудесный, непонятный даже, ореол».
Земский собор принял решение, которое теперь, спустя годы, можно назвать судьбоносным: впервые за всю историю Белого движения Дом Романовых был признан «Царствующим». В годы гражданской войны вопрос о форме правления в России откладывался до созыва Учредительного собрания. Все белые правительства неизменно стояли на позициях «непредрешения», считая главной своей задачей борьбу с большевизмом и прекращение междоусобной войны. Потом Учредительное собрание само определит будущее России,- были уверены Деникин, Колчак и Врангель. Теперь же, после резолюции, принятой Земским собором, идеология получала прочную основу, на которой можно было приступить к построению новой государственной системы. Ввиду невозможности прибытия представителей Дома Романовых во Владивосток, следовало избрать Правителя Приамурского края. Он должен был позднее «дать ответ за все учиненное по долгу Правителя перед Русским Царем и Русской Землей». Единоличная власть признавалась более всего соответствующей российской действительности. Большинством голосов земский собор избрал генерала Дитерихса. Собственно, и альтернативы ему никакой не было.
6 августа 1922 года Михаил Константинович зачитал свой указ N 1, содержавший положения об основах государственного строительства в Белом Приморье:
«Здесь на краю земли Русской, в Приамурье, вложил Господь в сердца и мысль всех людей единую мысль и единую веру: России Великой не быть без Государя. И перед нами стоит задача, долг и благой крест направить все служение свое к уготованию пути Ему - нашему будущему Боговидцу. Мы бедны в земле, но с нами Бог».
После вступления во власть Дитерихс сосредоточил все свои усилия на борьбе с большевизмом. Возможно, в глубине души он понимал, что шансов на победу в гражданской войне у него не очень и много. Тем более что одна губерния против Красной России долго выстоять не могла. Всем еще была памятна попытка Врангеля отстоять Крым. Даже тотальная мобилизация, организованная Дитерихсом, не дала пополнения и без того немногочисленному белому воинству. К примеру, из Владивостока в армию прибыло всего 176 человек. То, что край сохранял свою независимость от советской власти во многом благодаря «японским штыкам», признавали почти все. Однако, и основной тезис советских историков, согласно которому вся политика белых в Приморье диктовалась из Токио в корне неверный. Японцы без особого восторга приняли решение Земского собора и, как говорили злые языки, именно поэтому перестали оказывать помощь Дитерихсу.
И все же, генерал не сдавался. 14 октября 1922 года немногочисленные добровольческие полки вступили в свой последний бой с превосходящими их в пять раз частями Красной армии. Видя отступление своих гимназистов и кадетов, Дитерихс понял, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. Ему оставалось лишь одно - организовать эвакуацию армии и беженцев. Михаил Константинович лично контролировал посадку на суда. Все желающие покинуть Приморье смогли это сделать на 35 кораблях. Владивосток - последний оплот старой русской государственности - был оставлен белыми войсками. Бывший доброволец Евгений Шах, уже в эмиграции, так описал расставание с Родиной:
Как помню я вечер прощальный,
Последний в моей стране,
Вкус дыма и звон погребальный,
И город вверху в огне.
Шел дождь, такой мелкий, серый
Я плыл неизвестно куда…
Последние клочья веры
Глотала у носа вода.
17 октября 1922 года генерал Дитерихс издал свой последний указ, ставший финальным аккордом всего Белого движения в России: «Я горячо верю, что Россия вновь возродится. Но мы были недостойны еще этой великой милости Всевышнего Творца».
Вооруженное противостояние большевикам становилось историей. Тысячи людей навсегда покидали Отчизну. Скупые лучи осеннего солнца освещали неясные очертания прибрежных скал, медленно уходящих за горизонт. Последние белые воины молча бросали прощальные взгляды на Россию. Страну, теперь уже окончательно становившуюся Советской.
Русские вне России - генерал Дитерихс.
Часть 2
Генерал Дитерихс, однажды сказал: «Мечтать о воскресении Родины с большевиками - совершенно бесцельно».
Михаил Константинович Дитерихс был убежденным сторонником монархии. Правда, он не держал у себя на столе фотографию Николая Второго, как генерал Маннергейм. Не выставлял на показ свою преданность династии, как граф Келлер и не позволял себе забывать о ней в угоду политическим интересам, как атаман Краснов. Верность престолу, которому он давал присягу, была главным смыслом жизни Дитерихса. При этом Михаил Константинович неустанно повторял, что возрождение династии произойдет не в результате бесконечных споров о старшинстве того или иного представителя Дома Романовых, не в поисках «чудом спасшихся» членов царской семьи, а в построении русской государственной власти на принципах идеологии исторического национально-религиозного самодержавного монархизма. В одном из писем председателю Русского Обще-Воинского союза, тоже убежденному монархисту барону Врангелю, Дитерихс указывал: «Разве для себя я вел братоубийственную войну и готов снова к ней? Разве для восстановления своих генерал-лейтенантских привилегий? Была бы Русь Святая и торжествовала бы предопределенная ей от Бога цель!». Как перекликаются эти слова со строками Ивана Савина:
Оттого высоки наши плечи,
А в котомках акриды и мед,
Что мы, грозной дружины предтечи,
Славословим крестовый поход.
Оттого мы в служенье суровом
К Иордану святому зовем,
Что за нами, крестящими словом,
Будет воин, крестящий мечом.
Дитерихс был монархистом, но при этом не признавал деятельность дома Романовых в эмиграции. Он неустанно подчеркивал, что для него странен и неприемлем такой момент: представители русского зарубежья ищут объединения не во имя создания однородных идей, а вокруг сомнительных деятелей, которые лишь называют себя сторонниками престола. Особенно жестко он полемизировал с Великим князем Кириллом Владимировичем, который считал возможным сотрудничать с представителями Красной армии и ждать внутреннюю эволюцию сталинского режима. Лозунг «Царь и Советы», столь популярный у части русской эмиграции, вызывал у генерала резкое отчуждение. В своем письме Великому князю Михаил Константинович с горечью отмечал: «Начинать всякое возрождающее движение необходимо с поднятия в русском народе основ чистоты и святости. А мне отвечают на это: слишком долгий и сложный путь, и другие успеют использовать современное шаткое положение советской власти. Вы ошибаетесь: ничто не удержится в русском народе, что не от Христа».
Перспективы династии генерал видел в молодых представителях дома Романовых. С декабря 1933 года Дитерихс вел переписку с внуком Александра III, Великим князем Никитой Александровичем, исключенным из членов императорской фамилии. Михаил Константинович считал его потенциальным вождем антибольшевистского сопротивления, будущим Верховным Правителем России. Однако Дитерихс был убежден, что встать во главе Белой борьбы представитель династии может только после создания единого антисоветского политического фронта, после начала непосредственных боевых операций на территории СССР. В своем письме Великому князю от 30 марта 1934 года генерал отмечал:
«Теперь настало время, чтобы в последней борьбе создать то идейное монолитное ядро, которое должно привлечь вокруг себя растрепанные и сбитые социализмом с исторического пути, расчлененные на бесчисленное множество толков народные массы всероссийских народов и вернуть их под едино Святой стяг Веры, Царя и Отечества».
В начале 30-х годов, когда Европа с изумлением наблюдала за успехами первых пятилеток, призывы Дитерихса к возрождению монархии могли показаться еще большим анахронизмом, чем в 1922 году во Владивостоке. Но генерал продолжал непоколебимо верить в спасение страны через возврат к историческим ценностям старой России. Не случайно он много внимания уделял церковной жизни русского зарубежья. Стараниями семьи Михаила Константиновича была устроена прекрасная домовая церковь. Значительные пожертвования выделялись на убранство Свято-Николаевского Храма в Шанхае. В штаб-квартире РОВСа, организовали небольшой музей военных реликвий и библиотеку русских книг. Именно там хранились документы по убийству Николая Второго, в том числе серебряная иконка императрицы и книжка басен Лафонтена с инициалами Великих княжон. Постоянно устраивались вечера, встречи православных праздников, в которых активное участие принимали и Дитерихсы.
Но главным для генерала была борьба с большевизмом. Под его руководством в составе Дальневосточного Отдела Русского общевоинского союза готовились боевые группы для работы на территории СССР. Молодые офицеры Марковкин, Куриев, Науменко и Усольцев были успешно переправлены через границу в Хингане, однако вскоре попали в засаду и погибли. К сожалению, данных об этой стороне деятельности Дитерихса крайне мало. Известно лишь, что с началом советско-китайского конфликта на КВЖД летом 1929 года он сообщал в Париж Председателю РОВСа генералу Миллеру: «В Приморской области большое повстанческое движение, которое желательно поддержать…» Но, из-за усиливающейся болезни легких, Михаил Константинович уже не мог руководить Дальневосточным отделом, как того требовала обстановка. Предчувствуя скорую смерть, генерал Дитерихс составил свое политическое завещание:
«Если ныне не чувствовать, что только сила духовного оружия может исторгнуть русский народ из предверия к вратам ада, то значит, не нам причислять себя и к сынам России, распятой за свои грехи, как была распята Царская Семья за грехи Романовых. Мы же тогда представим собой лишь ту накипь, тех бесенят. Очистившийся же от нас больной все же вернется к ногам Христа».
8 октября 1937 года, в возрасте шестидесяти трех лет Михаил Константинович Дитерихс скончался. На похороны последнего главнокомандующего белых армий собрались сотни его офицеров. Казалось, что весь русский Шанхай пришел проститься с генералом. Он был похоронен на кладбище Лю-Ха-Вэй. На могиле установили каменный крест в старорусском стиле с лампадкой и надписью: «Воевода Земской Рати генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс...». Строки бывшего добровольца Алексея Гессена как нельзя больше подходят к последнему вождю Белого Воинства:
Сожженным, опустевшим душам
Борьба и искусом все трудней
Но давней верности своей
Святых обетов не нарушим
И глядя в ночь, в глухую ночь
Мы гордо, мы спокойно скажем:
«Не поддались мы силам вражьим
Сомненья, слабость, горечь – прочь!»
Бурные события ХХ века не пощадили могилы генерала. В разгар «культурной революции» кладбище в Шанхае было уничтожено и на его месте построены жилые дома. Но идеи, служению которым Дитерихс посвятил свою жизнь, продолжают волновать русских. И сейчас, когда идут споры о том, какой должна быть национальная идея, возможно ли возрождение монархии, кого следует считать настоящим патриотом и государственником, не лишним будет вспомнить о некоторых из решений, которые принял последний российский Земский собор 1922 года. По крайней мере, с позиций возрождения духовности граждан страны. Как любил повторять сам Михаил Константинович Дитерихс: «Да восстановится Святая Русь в ее прежнем величии и славе».
Радио "Маяк"
http://likbezxxi.narod.ru/r_sobor/russobor22.htm
Летом 1922 года Приморье находилось в состоянии острого политического кризиса. Япония начала переговоры с Советской Россией, подготавливая вывод своих войск с Дальнего Востока. «Последняя пядь Русской Земли отдается на произвол красного террора», - горько шутили немногочисленные белые воины."Вот и получается, что белое движение (Врангель, Краснов, Дитерихс, Колчак и т.д.) в период гражданской смуты
опирались не на русский народ, а на оружие и деньги интервентов. Цитата:"И все же, генерал не сдавался. 14 октября 1922 года немногочисленные добровольческие полки вступили в свой последний бой с превосходящими их в пять раз частями Красной армии. Видя отступление своих гимназистов и кадетов, Дитерихс понял, что дальнейшее сопротивление бессмысленно." И это при тотальной мобилизации. Коментарии излишни.
Потом я не понял о "Земском Соборе". Опять цитата:"Если ныне не чувствовать, что только сила духовного оружия может исторгнуть русский народ из предверия к вратам ада, то значит, не нам причислять себя и к сынам России, распятой за свои грехи, как была распята Царская Семья за грехи Романовых." и вторая -"Дитерихс был монархистом, но при этом не признавал деятельность дома Романовых в эмиграции". Без проблем, но зачем тогда все движения с земским собором? Таким представительным, что на фронте были только гимназисты да кадеты. Простите батюшка, но не пора ли закончить гражданскую войну? Чай 85 лет прошло.
Простите если что не так написал.
р.Б.Александр
Шилов:
Конечно, давно пора закончить Гражданскую войну. Токмо закончить ее можно лишь тогда, когда общество вынесет ясную и понятную оценку всех этих революционных событий! Вынесет так сказать общественный приговор
Про "японские штыки" это явное преувеличение. Насколько мне известно японцы не участвовали ни в одном бою с Красной Армией. Не отметились они и в борьбе с красными патризанами. Была у них одна вооруженная стычка с отрядом ... белых казаков. Да и то больше по недоразумению. На этом вся их "военная" деятельность и закончилась.
Искандер:
Цитата: Шилов от 23 Июля 2007, 10:06:20
Конечно, давно пора закончить Гражданскую войну. Токмо закончить ее можно лишь тогда, когда общество вынесет ясную и понятную оценку всех этих революционных событий! Вынесет так сказать общественный приговор
Про "японские штыки" это явное преувеличение. Насколько мне известно японцы не участвовали ни в одном бою с Красной Армией. Не отметились они и в борьбе с красными патризанами. Была у них одна вооруженная стычка с отрядом ... белых казаков. Да и то больше по недоразумению. На этом вся их "военная" деятельность и закончилась.
Насчет приговора не понятно. Историю хотите переписать? Вы же не хотите сказать, что в красной армии воевали одни преступники-большевики-евреи.
И по поводу преувеличений - вроде бы "белые" источники цитировались.Летом 1922 года Приморье находилось в состоянии острого политического кризиса. Япония начала переговоры с Советской Россией, подготавливая вывод своих войск с Дальнего Востока. «Последняя пядь Русской Земли отдается на произвол красного террора», - горько шутили немногочисленные белые воины."
Или написанное ложь или правда. По любому выбор не в пользу Дитерихса
Сельский пастырь:
Цитировать
По любому выбор не в пользу Дитерихса
Михаил Константинович Дитерихс часто подвергался насмешкам и нападкам. Его, например, схимником дразнили. Он духовно похож на Александра Васильевича Суворова.
Значение Приамурского Земского собора потому и велико, что именно на русской земле было соборное определение всея земли (её свободной части) о необходимости восстановления православной самодержавной монархии.
Ваше обратное недоумённое цититрование Цитировать
Если ныне не чувствовать, что только сила духовного оружия может исторгнуть русский народ из предверия к вратам ада, то значит, не нам причислять себя и к сынам России, распятой за свои грехи, как была распята Царская Семья за грехи Романовых." и вторая -"Дитерихс был монархистом, но при этом не признавал деятельность дома Романовых в эмиграции".
особенно для меня неприятно. Вы не согласны, что только духовное оружие, только духовное возрождение это главная основа возрождения России, а признание этого и являет нам, кто причислять себя и к сынам России, распятой за свои грехи? Ужасно, если так. Если Вы не понимаете, почему Царская семья искупляла грехи Романовых или почему монархист Дитерихс не поддерживал возню Романовых за границей, то это уже не так страшно. Просто Вы, видимо, не знаете о красных бантах и предательстве Кирилла Владимировича, Владимира Кирилловича, его жены Мухранской (по первому браку Кирбис), про Машку и про Жору Гогенцоллерна, которому тов. Руцкой даже сабельку святого царевича Алексия подарил в знак признания его Романовым... Недостаток знания чего-либо устраняется намного легче, чем превратные, ложные представления о чём-либо...
Гражданскую войну православные русские не начинали, её использовали для убийства самых лучших и самых святых русских людей руками осатаневшей черни, ведомой ненавистниками Бога, России и русских. "Настал России чёрный год..." Вы думаете поэт небрежно писал и случайно не написал про светлый год? Если повесить дома портрет Ленина, то там как-то неудобно и кощунственно вешать икону Царя-Мученика.
Прошли десятилетия и пока что коммунисты, демократы и русофобы никак не хотят закончить геноцид русского народа и войну с Богом и Его Православием.
Навигация