Отец Савватий!
При всем моем уважении к Вам, не могу закончить тему на этой светлой ноте. Несмотря на обилие православных святынь, в Москве все-таки явно царит другой дух. Святыни загнаны в узкие ограды своих храмов, в то время как зло беспрепятственно бушует на улице, размножается со скоростью чумы. Неравновесие. Мучает чувство, что этого не должно быть, и МЫ ДОЛЖНЫ бороться с этим. ЭТО наше служение сегодня. Сначала надо загнать это зло в какие-нибудь резервации, хотя бы, или хотя бы оттеснить его — ну чтобы хоть пятьдесят на пятьдесят было, а не игра в одни ворота, как сейчас. А потом уже спокойно говорить о святынях и о мире. Зло в Москве буйно торжествует победы одну за другой, понимаете — вот что видно по приезде из провинции. Не должно быть так, потому что мы еще далеко не все сделали, что могли. По большому счету, мы делаем очень мало. Хотя каждый по отдельности где-то «выкладывается», но при этом все разобщены — никто не может доброго слова сказать о другом. Все тянут одеяло на себя. Как будто на дворе — эпоха «феодальной раздробленности». А в таком разобщенном состоянии, без единства, без единой организации ничего сделать нельзя. Единственная естественная форма организации православных людей — приходы. Казалось бы, сам Бог велел начинать с их объединения между собой в единую сильную систему. Но попробуйте найти основание для объединения приходов между собой, чтобы они ему поверили и им загорелись. Я сам свидетель, как тяжело людей объединить даже в рамках одного прихода, если они не работают и не живут вместе, а приходят в него раз в неделю на три часа. Нельзя взять и «пересадить» их в деревню, чтобы они там «срослись» и подружились — это утопия. Значит, надо искать дело, которое бы их объединило в городе. Потому что мало ходить на всенощную и литургию, чтобы иметь полное право считать себя православным. Надо служить. Надо найти свое дело в Церкви. А какое у нас у всех сейчас главное дело, как не спасение страны, в которой мы родились, которая к тому же настолько важна для всего православного мира, для всей вселенной? Стяжать дух мирен — это замечательно. Но иногда кажется, что это было сказано в другое время, золотое — время Царской Православной России, а сегодня этого уже мало. Сегодня не золотое время. «Мирен», «мирен» — а что, мир что ли на нашей земле? Разве не война? А у военного времени своя жестокая логика, против которой не должны идти те, кто хочет эту войну выиграть. Можно ли во время войны объединить людей иначе, кроме как в борьбе? Можно ли их убедить в чем-то в это время, говоря о мире?
