Re (3): Выбор может быть разным, но...

	От	полковник Рюмин
	К	Андрей Викторов
	Дата	24.09.2002 02:12:23
	Рубрики	Прочее;

>> А как Вы думаете, каким образом будет внедряться печать антихриста? Как «печать антихриста» или же как «символ доверия к власти»? Просто интересно узнать, что Вы об этом думаете?

> С удовольствием отвечаю. Только Вы прочтите до конца, перед тем как отвечать, и, если можно, отвечайте по пунктам.

> По моему мнению, печать антихриста — это внешний знак внутреннего приятия антихриста, как Христа. Принять антихриста — значит добровольно признать, что во Христе нет спасения, или что спасение есть в ком-то/чем-то помимо Христа, значит согласиться действовать вопреки закону Христову: т.е. убивать, прелюбодействовать, блудить, красть, развратничать, и тп., почитая это правильным.

> К сожалению и к нашему позору, не антихрист своей магией лишит людей свободы и тем самым навяжет нам свою власть, но люди сами примут такой образ жизни и такую систему ценностей, что изгонят из своей жизни Христа. И когда в их мыслях не будет места для стремления ко Спасителю — тогда и появится на их челе «печать зверя». Когда в своих действиях люди встанут на путь беззакония, при этом оправдывая все свои грехи и не чувствуя покаяния, — тогда и на десницу их ляжет та же самая «печать». Блаженный Августин еще в пятом столетии давал такое толкование предупреждению апостола Иоанна о «печати антихриста»: начертание, то есть клеймо преступления, будет начертано «на челе — ради исповедания, на руке — ради дел».

> Дело антихриста и его царства — воспитать такой образ мысли, при котором человек не мог бы молиться ко Христу. Воспитанием и рекламой, через школы и газеты, через телевидение люди будут вовлекаться сначала в религиозный индифферентизм, а затем — в весьма активное участие в различных «общечеловеческих» мистериях. Христианство растворят в язычестве. И именно в такие дни «всякий, кто призовет имя Господне, спасется».

> Повторяю в энный раз — никакой внешний символ, за которым не стоит внутреннего убеждения, не может повредить человеческой душе.

Андрей, Бог в помощь, здравствуйте.

Ваши рассуждения — вполне в духе тех благоглупостей, которыми «обосновывают» свой призыв отнестись как можно легкомысленнее к начинанию мировых глобализаторов иные, с позволения сказать, поп-богословы (от слова «популярные»). Чистому, мол, все чисто (перефразируя Апостола).

Если бы только призывами ограничились, но ведь принуждают, и промывкой мозгов и насилием стараются изо всей мочи навязать верным христианам волю мiрового правительства (раньше говорили «тайное мiровое правительство», а сейчас оно уже прятаться перестало). И какое трогательное единение самых, казалось бы, разных людей! Не то, чтобы им «партия приказала» или завербованные кем-то там они все, но просто удивительно, как единит людей глубокая и искренняя привязанность к мiру сему преходящему.

Во всей этой агитации за принятие номеров с назойливым упорством постоянно внушается, вдалбливается в мозги одна и та же мысль. Она имеет для агитаторов решающее значение. Принятие этой идеи как руководства в жизни, убежден, приносит всякой христианской душе вред, не меньший и даже больший, чем сам этот злополучный номер. Эта мысль является лейтмотивом всей агитации.

Сказано: «Только вольное и сознательное отречение от Господа и Спасителя приводит к погибели».

Эта ересь «сознательности» впервые была выражена довольно вяло, но зато перекочевала из своего «первоисточника» — выступления двух известных архимандритов — практически во все рассуждения всех ИНН-изаторов. «Они душе человеческой не могут повредить, если не будет сознательного отречения от Христа, и сознательного же поклонения врагу Божию». Это как, в ад идут только одни убежденные сатанисты, ну а остальным, деваться некуда — в рай?

Мнение о том, что «только сознательное отречение от Христа может повредить душе человека» полностью противоречит Преданию Церкви. Церковь хранит жития своих героев и исповедников не просто в качестве исторического справочного материала и чтения на сон грядущим. Благодаря страданиям мучеников, уяснилось всею Церковью понимание того, что значит отречение от веры, или что приравнивается к этому страшному деянию.

> Возникает законный вопрос: почему христиане, которых просили принести жертву идолам, пусть даже не искренне, для вида, предпочитали смерть такой жертве? Но в том то и дело, что жертва была действием религиозным. Христиане ВСЕГДА признавли кесаря своим императором, приносили ему присягу как императору, не устраивали вооруженных мятежей даже в ответ на гонения. Но тут их просили признать кесаря не ИМПЕРАТОРОМ, а БОГОМ. При этом церковные правила отдельно говорят, что откупившиеся от гонителей достойны похвалы: «Ибо они претерпели утрату денег, да не отщетят, или погубят душу свою, чего другие по корыстолюбию не сделали» (Св. Петра Алексанриского правило 12 / Книга Правил. Сергиев Посад, 1992. С. 285). ((Однако, я не думаю, что те, кто под пыткой или из страха принес жертву обязательно попадут в ад — ведь ап. Петр тоже отрекся. Ну это просто к слову, не для обсуждения, хорошо?))

Так вот, в огромном большинстве житий древних мучеников, гонители не принуждали христиан хулить Христа или признавать себя вновь язычниками. Лишь иудеи заставляли апостолов вынести Христу свое осуждение. Язычники же из римлян были современными, чуждыми «религиозных предрассудков». Уж, во всяком случае, гораздо веротерпимее тех же иудеев. Они требовали принесения жертвы отеческим богам, в которых и сами в ту пору уже не верили.

Из этого дела был совершенно выхолощен весь религиозный антураж, само действие было поставлено условием гражданской лояльности и патриотизма в отношении империи. Надо было всего лишь показать себя законопослушным шражданином. Действительно, известны случаи из житий, когда сами гонители, будучи тронуты мужеством исповедников, искали возможности их отпустить, но, будучи государственными служащими, не могли этого сделать просто так. И тогда они предлагали мученикам совершить чисто формальное, показное (или даже тайное) идольское жертвоприношение. Разве можно это назвать принуждением к сознательному отречению от Христа?

Тем не менее, вся церковная полнота Древней Церкви приравняла исполнение такой чисто гражданской с виду повинности именно к отречению. Почти так же строго были судимы тогда и либеллатики, лица, купившие ложные справки о якобы принесенных ими жертвах. Именно так обстояло дело, об этом вон и А.Е.Сергеев пишет. И мы теперь никак не вправе отменять такое единодушное многовековое исповедание Церкви.

Так же и мученики, пострадавшие от мусульман, обычно не были принуждаемы к отречению от Христа, ведь и мусульмане по-своему почитают Иисуса. От них требовалось лишь исповедать Магомета истинным пророком.

Так же и в советские времена после 1927 г. никто уже насильственно не принуждал православных священнослужителей собственно к отречению от веры. В уголовное преступление вменялась не вера сама по себе, и даже не «отправление культа», а непризнание советской власти в качестве богоданной, народной, заботливой к нуждам верующих, равно справедливой к верующим и неверующим.

И всегда в церковной полноте, несмотря на множество других «деклараций», в течение 73-х лет, до самого момента признания Архиерейским собором этой самой «декларации» делом греховным — существовало сознание того, что грех митр. Сергия хоть и не равен отречению от веры, но в лучшем случае — это грех либеллатиков.

Христос требует от Своих последователей, чтобы они ничто в мiре сем не ценили выше Его; и прежде всего это относится к гражданскому, а тем более, к личному благополучию. Власть древнеримская языческая, магометанская времен башибузуков, жидо-большевицкая или «демократическая» в своей сущности враждебны Христу (хотя эта власть промыслом Божиим в конкретных исторических условиях меняла свою природу, либо ее антихристианская природа проявлялась по-разному). А потому солидарность с этой властью, жертва ей, похвала ей, предпринимаемые даже не с целью выживания, или, как сказано было в свое время, ради «спасения Церкви», а ради сохранения житейского благополучия, становятся уже отречением от Креста Христова и от свидетельства Его.

У нас нету права осуждать такой отказ от крестоношения и тем более приравнять его к отречению. Но общее суждение Церкви приравняло благополучные отношения с властью гонителей к отречению от Христа. Самим нам остается трепетать перед таким приговором.

А антихрист, знаете ли, вовсе не станет «принуждать к сознательному отказу от христианства», как такового.

Антихрист потребует признания своей персоны в качестве политического и духовного лидера человечества, но с формальной точки зрения, весьма вероятно, что он хотя бы в начале своего царствования сохранит все существующие в мире религии и конфессии и ни от кого не потребует прямого отречения от веры.

Также и принятие его печати будет им самим навязываться, как сугубо гражданский акт, как выражение политической лояльности, неисполнение которого приравняется самое большее, к политическому правонарушению. Подлинную религиозную окраску сего деяния человекобог постарается всячески спрятать. А вот уже принявшие власть зверя или печать его, надо полагать, на этом не остановятся. После их главного нравственного компромисса, формально лежащего вне религиозной области, прямое и сознательное отречение от Христа будет уже максимально упрощено.

И вот появятся тогда и митрополиты, которые скажут: надо благодарить новую власть за заботу о нуждах верующих, надо исполнять ее распоряжения, коль скоро они не нарушают ни догматов, ни канонов Православия. И радости новой власти — это наши радости.

Да.