От Роман Ищущий
К Vladimir  
Дата 28.02.2002 17:06:20
Рубрики Прочее;

Re: Остались бы Вы на второй год в пятом классе, лучше было бы

>>(а хто эфто?)  
 
>>дружил с энтими, ну которые, там, на площади, против отца родного бунт затевали.  
 
> Уважаемый Роман! Мне хочется ответить именно на эти ваши слова.  По-вашему получается, что быть верноподданным гадко, что верноподданный – обязательно тупой малограмотный человек, охотнорядец, и именно из-за своей тупости и дебильности он верноподданный. /.../ Декабристы не посвящали Пушкина в свои преступления не потому, что боялись за его жизнь, как говорится еще в одной еврейско-большевистской сказке, а потому, что он вывел бы их на чистую воду. Убили Пушкина масоны – подметные письма писались в салоне масона-еврея Нессельроде, Геккерн и Дантес оба были масонами. Между прочим, среди декабристов было мало порядочных людей. Еще одна правда в том, что многие декабристы были типичными подлецами. Да и какой нормальный русский человек мог бы замышлять убить Государя и его Семью вместе с маленькими детьми, а Россию поделить на несколько частей. Владимир  
 
>
 
Уважаемый Владимир, хорошо уже то, что в своем втором послании Вы не сообщаете мне, что лошади едят овес. Но должен заметить, что, выйдя из круга прописных истин (Ваше второе послание подтверждает мое начальное впечатление о том, что другие Вам просто неведомы), Вы ступаете на крайне зыбкую для Вас почву почву.
 
Не знаю, к чему Вы вспомнили «черную сотню» — явление крайне далекое от века Пушкина, который, как всякий настоящий аристократ, вполне мог бы посочувствовать лабазнику или лакею, но на равную ногу с ними вставать бы не стал.
 
Тупые, малограмотные и гордящиеся этими качествами люди встречаются в любой среде, поэтому мне и в голову не приходило считать Вас «охотнорядцем».
 
Относительно дальнейшего — по порядку:
 
Историческая наука в России началась задолго до того, как у нас объявился фонд Сороса. Ознакомлю Вас с одним документом, сохраненным благодаря ей:
 
«Я, говорил государь, — впервые увидел Пушкина, после моей коронации, когда его привезли из заключения ко мне в Москву совсем больного и покрытого ранами — от известной болезни. Что сделали бы вы, если бы 14-го декабря были в Петербурге? — спросил я его между прочим. — Стал бы в ряды мятежников, — отвечал он».
 
По Вашему, уважаемый Владимир, государь Николай Павлович тоже был пансионером фонда Сороса? Или, может быть, он был из «еврейско-большевистской» банды и клеветал на великого поэта так просто, из чистого энтузиазма?
 
И как понимать Вашу фразу о том, что Пушкин «… вывел бы декабристов на чистую воду»? Властям, что ли, донес бы?
 
Я охотно верю, что Вы сами не в состоянии отдать себе отчет в том, какую невыразимую гнусность Вы высказали. Ведь Вы не ведаете ни русской культуры, ни русской истории, иначе знали бы, что для круга образованных русских людей, неважно к какому лагерю они принадлежали, не было существа более мерзкого, жалкого и презренного, чем доносчик.
 
 
Декабристов от Ваших жалких нападок я защищать не буду. Их грехи, слабости и доблесть принадлежат истории. Она им свой приговор уже вынесла.
 
Кстати знакомое всем школьникам и, Вам, стало быть тоже, стихотворение «… Во глубине сибирских руд…», это, ведь, кажется, Пушкин написал? Не напомните мне, в порядке сообщения очередной прописной истины, кому он его адресовал? Только не пишите мне, что это очередная «еврейско-большевистская» фальшивка, состряпанная в Брюсселе на деньги Сороса, я не поверю.
 
На этом и прощаюсь с Вами, в слабой надежде, что мерзкий поклеп, который Вы тщились возвести на Царя русской поэзии, объясняется только Вашим невежеством.